После исключения из «Яблока» депутат ЗакСа Максим Резник стал не только жестче высказываться о бывших коллегах по партии, называя их «сектой свидетелей Явлинского», а самого Григория Алексеевича «мини-Путиным». Но и без раздражения отвечать на вопросы, касающиеся его регулярных походов в «Единую Россию» перед выборами в ЗакС, и того, о чем он общался с руководством петербургского штаба партии власти. «Фонтанка» спросила оппозиционера Максима Резника о его предвыборном сотрудничестве с «Единой Россией», поинтересовалась, причастен ли он к тому, что депутаты Ольга Галкина и Вячеслав Нотяг стали парламентариями. Узнала, что будет с фракцией «Яблоко» в Мариинском дворце, выяснила, кто заказал травлю народного избранника, и какое отношение к этому имеет Кремль.
«Я вел переговоры с «Единой Россией»»
С кем и о чем беседовали в «Единой России» перед выборами в ЗакС в прошлом году?
— Я объясню. Меня интересовал вопрос регистрации «Яблока» на выборах. Общался с Зарагацким (Александр Зарагацкий, руководитель аппарата председателя городского парламента, перед выборами был начальником штаба «Единой России» в Петербурге. — Прим. ред.). Этот человек имел определенное отношение к принятию решений. Я объяснял, что они получат огромные протесты, надо зарегистрировать, что не имеют права снимать нас с выборов.
Кто был инициатором таких встреч? Они или Вы?
— Были посредники. Я этого не скрываю. С Зарагацким мы политические оппоненты. Непримиримые, мы в разных политических плоскостях в вопросах того, как должна быть политика в России устроена. Но эти люди здесь присутствуют, и мы здесь присутствуем. Для меня была важна регистрация «Яблока». В этом смысле я бы вел любые переговоры.
Говорил, что не нужно нас снимать, что это будет ошибкой убрать партию, за которой стоят сотни тысяч людей. Объяснял, что в 2007 году снятие «Яблока» привело к жесткому противостоянию власти и уличной оппозиции, где партия играла заметную роль.
На «Единую Россию» это подействовало? Там осознали, что ошибутся, если не прислушаются к вам?
— Не знаю, поняли они или нет. Переговоры ведутся даже на войне. Я никогда этого не скрывал, и Явлинский об этом знал. Эти переговоры способствовали прохождению «Яблока» в ЗакС. От этого хуже стало городу?
Поговаривают, что в ходе бесед Вы «выторговали» депутатские мандаты для Ольги Галкиной и Вячеслава Нотяга, которые являются Вашими друзьями?
— Конечно, это не так, но давайте объясню, как все было на самом деле. Откуда я узнал, что они становятся депутатами? Мне позвонила Покровская (Ольга Покровская, член партии «Яблоко», во время выборов была членом горизбиркома с правом совещательного голоса. — Прим. ред.) после встречи с Краснянским (Дмитрий Краснянский, заместитель председателя горизбиркома прошлого созыва. — Прим. ред.). Не помню, какого числа, после выборов. Он якобы ей сказал, что с вашим Максимом обо всем договорились, что будут Галкина и Нотяг, а Михаила Амосова и Александра Беляева не будет.
Могу сказать, что я первым делом позвонил Явлинскому и сказал, что происходит вот такая хрень. Он сказал, какая разница, какие депутаты. Он тогда переживал выборы в Госдуму. Конечно, какая ему разница. Я не смог ни до кого дозвониться, кроме приемной Полтавченко. Позвонил и сказал, что мне нужно встретиться с Георгием Сергеевичем. Спросили, какая тема, говорю, выборы в ЗакС, там есть проблемы. Мне ответили, что губернатор не принимает до официального оглашения результатов.
Наверное, это правильно, он не может вмешиваться с точки зрения закона. Я звоню Зарагацкому. Саша, такая фигня происходит. Он сказал, что ничего про это не знает. Я думал, что, может быть, это бред. Когда все случилось, с Галкиной и Нотягом разговаривал. Говорил им: ребята, поймите, что меня сожрут. Ты мне подруга, ты директор школы. Есть только одно обстоятельство: я не мог орать на них матом, приковать беременную Галкину наручниками к батарее. Потому что это мои друзья. Их выбрали в этом смысле, если выбрали.
Если их выбрали, то для чего?
— Я не знаю, кто. Могу только догадываться. Это очень удачно было, потому что каждому из них я два раза обязан. В тяжелейшие для меня моменты жизни каждый из них дважды подставлял плечо. С политикой это никак не связано. Я их просил, я голосовал на бюро, чтобы они сдали мандаты, но Нотяг сказал, что у него воровали голоса, что он не знает, где правда, почему он должен сдать мандат.
Галкина сказала, что могла бы сдать мандат, но почему должна это сделать в пользу Амосова? Откуда это следует. А это не следует, посмотрите сайт «Держи вора». Там Амосов и Забирохин (Петр Забирохин, координатор движения «Живой город», на выборах в ЗакС шел от «Яблока». — Прим. ред.). С точки зрения ГАС «Выборы» – Беляев и Артеменко (Николай Артеменко, один из тех 22 человек, кого исключили из «Яблока» вместе с Резником. — Прим. ред.). Кстати, это и была позиция тех, кого исключили, что давайте разберемся.
«Меня выгнали за то, что я пособник пособников фальсификаторов»
Если 22 человека исключили из партии за то, что они пособники фальсификаторов, то Вас — потому что Вы фальсификатор?
— За то, что я не проявил достаточной политической воли, чтобы убедить тех, кто не считал нужным голосовать за сдачу Галкиной и Нотягом, изменить своего решения. Недостаточно предпринял усилий. Я пособник пособников. Если переводить на русский язык, я не настоящий мужик.
Почему сами не ушли, чтобы избежать позорной ситуации с исключением?
– Мы думали об этом. Они бы тогда сказали, что мы струсили. Для меня эта секта Явлинского закончена. Считаю, что то, что произошло, последняя точка. С этой организацией я буду бороться не потому, что это моя какая-то личная месть. Для меня облегчение большое, что все это произошло. Почему? Они опаснее, чем «Единая Россия». Эти-то откровенные мерзавцы, а эти ж про демократию что-то рассказывают. Убежден, что заказчик этой истории Явлинский. Не буду утверждать, но мне рассказывали, что он сюда пришел не просто так, что ему велели привести в порядок петербургскую организацию.
То есть Григорий Алексеевич выполняет чей-то заказ? Кремля?
— Я этого не исключаю. Они в «Яблоке» считают, что партия может когда-нибудь пригодиться, что они пересидят, перележат в приемных, перелижут других, условно говоря. Это борьба идет. В «Яблоке» есть такой Сергей Иваненко. Он видит собственный дом, кабинет в «Яблоке» и кабинет Суркова. Больше ничего не видит, но он думает, что знает страну.
Таким образом, можно предположить, что все закрутилось исключительно из-за того, что Резник стал конкурентом Явлинского?
— Откуда я знаю. Так работает система. Это как веревку, которую натянули над чаном с дерьмом. Если ты голову высунул и ее задел, срабатывает сигнализация, начинается процесс мочения. Так было с Оксаной Дмитриевой, Алексеем Навальным и Ильей Яшиным. Теперь с Максимом Резником.
Вам говорили быть потише?
— Конечно. Много раз. Все говорили. И Явлинский мне говорил.
Резник ослабел после субботних событий? Больше никому не страшен?
— Не знаю, страшен или нет. Наверное, мною теперь будут пугать «яблочных» пионеров. Будут говорить, что вот это товарищ Троцкий, враг народа, шпион всех стран и известный фальсификатор, и будут им мой портрет показывать.
Или Вас эта история расчехлила, и мы Резника с какой-нибудь другой стороны узнаем?
— Честно скажу, я сейчас чувствую себя свободным. Для меня сейчас самое главное то, что меня отпустило. У меня в этом году тяжелые проблемы со здоровьем. Жуткое давление, сердце, желудок. Я не спал ночами. Все это как будто отрезало. Сейчас я сплю хорошо и чувствую себя хорошо. Это не является позитивным фоном, но это является концом истории.
18 лет в партии, это много. Не жалко, что все вот так некрасиво закончилось?
— Не жалко. По-другому, наверное, и не могло закончиться. Я строил одно «Яблоко», а они другое. Я демократическую партию, а они секту. И они победили. Мне не в чем себя упрекнуть. Для меня был важен коллектив, который я здесь создал. Я за него боролся, это маленькое такое княжество.
Если Явлинского не будет в партии, то вернетесь в «Яблоко»?
— Если Явлинский уйдет, то партия перестанет существовать. У него нет преемника, у него есть поклонники, а это разные вещи. Та же история у Путина. Это партия лидерского, вождистского типа. По инерции будет региональное отделение жить, будут какие-то усилия к этому прикладываться. Ничего хорошего его не ждет.
Кто, по Вашему мнению, может стать руководителем петербургского отделения «Яблока»?
— Кто лучше портфель носит, верный оруженосец, кто искуснее поддакивает Явлинскому.
Вы имеете в виду Николая Рыбакова?
— Наверное, да. Он так сильно хочет. Когда человек таким образом становится руководителем организации, я не думаю, что его ждет какой-то успех. Понятно, что меня теперь будут помоить, а это важно, меня нужно уничтожить политически. В Петербурге нужно зачистить поляну для «Яблока». Это будет «Яблоко» делать, чтобы Резник в следующий ЗакС не избрался, чтобы у людей была ассоциация, что Резник — это фальсификация.
«Буду общаться только с Вишневским»
На последнем пленарном заседании ЗакСа, оно было после того, как Вас и еще 22-х исключили, Вы вместе с депутатами Ольгой Галкиной и Вячеславом Нотягом отсели от коллег по фракции. Это разовый протест?
— Я просто не хочу рядом с ними сидеть. В этом смысле это вопрос, не связанный со мной лично. Исключили людей ну уж точно ни в чем не виноватых. Меня-то они пытаются обвинить в чем-то, а этих-то за что? В любом случае, больше мы сидеть с ними не будем. Больше фракции «Яблоко» нет в ЗакСе. Сидеть будем там, где сели, — рядом с эсерами. Во-первых, там места свободные. Во-вторых, с эсерами мы по большинству вопросом голосуем схожим образом. В этой фракции много людей, которые мне близки по своим взглядам.
Можно сделать вывод, что собираться фракцией «Яблоко», вшестером, не будете?
— А мы и до этого ни разу вместе не собирались. Явлинский не хотел. Хотя один раз в самом начале было, когда Явлинскому нужно было избрать себя руководителем фракции, а Вишневского его заместителем. Если говорить о том, как согласовывались заявления фракции, то Явлинский чего- то писал, показывал мне, говорил, не возражаю ли я. Чего было возражать, если все заявления были по делу. Я Нотягу и Галкиной показывал, они тоже не возражали. Одинаково по законопроектам голосовали, потому что позиции совпадали. Единственный вопрос, по которому у нас были разногласия, это вопрос об омбудсмене, потому что мы считали, что нельзя выбирать барина из Вены (Александра Шишлова, действующего уполномоченного по правам человека в Петербурге. — Прим. ред.), который 10 лет отсиживался в трудное время для «Яблока», а Евдокимова здесь носом землю рыла.
Какое-нибудь название для группы «Резник-Нотяг-Галкина» придумали?
— Никак не будем себя называть, просто беспартийные депутаты. Могу сказать, что буду общаться с Вишневским, хоть он и участвовал в погроме, но я смотрю на деятельность человека по совокупности. Вишневский хороший и полезный депутат, с ним надо иметь дело. С погромщиками организации, заказчиком и исполнителем, – Явлинским и Кобринским мне не о чем разговаривать.
В ЗакСе рядом с каждым депутатом стоит флажок той партии, от которой он избирался. Будете сидеть втроем под «яблочным»?
— Ничего не будем ставить рядом с собой, будем работать. Нотяг и Галкина еще до моего исключения сидели с приспущенным флажком фракции. Это все, конечно, такая форма протеста. Нам уже все фракции предложили поставить их флаги. Никешин (депутат от фракции «Единая Россия». — Прим. ред.) предложил поставить белый флаг.
Ожидать, что голосовать на пленарном заседании будете так же, как и группа «Явлинский-Кобринский-Вишневский», не стоит?
— Почему, я не исключаю, что это будет. Раньше мы советовались с Вишневским по тому или иному законопроекту. Сейчас будем советоваться с Ковалевым и Кривенченко. Как правило, я знаю, как голосовать, но эти люди (депутаты-эсеры Алексей Ковалев и Анатолий Кривенченко. — Прим. ред.) не уничтожали друг друга.
«Не хочу в Петербурге представлять самого себя»
Недавно Вы озвучили, что планируете создать некое движение. Когда ожидать его появления? Чем оно будет заниматься?
— Я не могу сказать, что могу и хочу создать. Этого Явлинскому никогда было не понять. Вот, он говорил: «Хочу!» — и партия гуськом шла за ним. У меня не так. Много раз пытался ему объяснить, что у меня нет таких отношений с людьми. Условно говоря, Александр Шуршев (бывший пресс-секретарь регионального отделения «Яблока». — Прим. ред.) может послать меня на три буквы и сказать, что не согласен со мной, я буду его убеждать, а, может быть, в чем-то с ним соглашусь.
Типа — демократия.
— Не типа, а демократия. В том-то и дело. Я не могу этот вопрос решить сам, мы будем обсуждать, будем встречаться. Так и должна быть построена организация.
Кто войдет в это движение?
— Наверное, те, кого исключили. Не исключено, что еще люди выйдут из партии. Мне телеграмма пришла от женщины, что она больше не хочет состоять в партии погромщиков. Но сразу говорю, что никого ни к чему не призываю. Считаю, что каждый для себя должен решить в такой ситуации. Это очень деликатный и личный вопрос. Я сказал жестко, что в гробу видал вашу секту. Но это моя оценка, у других может быть другая… Явлинский хуже, чем Путин. Тот хотя бы про демократию ничего не говорит. Этот говорит, вешает лапшу и в собственной партии является «мини-Путиным», а это страшнее на самом деле. Я и раньше это знал. Но просто надеялся, что это можно изменить. Считал, что есть смысл оставаться, пока есть команда, площадка. Оазис такой – петербургское «Яблоко», куда примыкали те силы, которые хотели эту ситуацию поменять.
Зачем движение нужно создавать?
— В Петербурге есть всякие коалиции, координационные советы. Я не хочу в них представлять самого себя, хочу, чтобы это была некая сила. Партию не будем точно создавать. Я не стремлюсь в небеса, поэтому пусть это будет на петербургском уровне организация.