Депутат Максим Резник: «Если убрать главных орков, ситуация улучшится»
«МК» в Питере» поговорил с оппозиционным депутатом ЗакСа о протестных акциях, «Умном голосовании», ситуации с Навальным и в целом о том, куда движутся страна и общество
В конце апреля депутат петербургского Законодательного собрания Максим Резник выложил в социальные сети «пост с дивана», в котором сообщил об уходе на временный больничный. За 25-летнюю карьеру политик много раз сталкивался с несправедливостью и злом, но отходить в сторону пока не планирует. Борьба за счастье и свободу России, уверен Максим Резник, еще продолжится.
– Вы сообщили в социальных сетях, что вынуждены взять паузу из-за плохого самочувствия. С чем оно было связано?
– Это гипертоническая история. Чувствую себя плохо, соответственно, требуется пауза. Врачи, выписавшие мне больничный, сказали, что дня 3-4 лучше просто полежать. Началось это давно, но в первую очередь на это влияет депутатская деятельность. Есть вещи, которые еще не связаны с самыми сложными сюжетами, того же инфарктного свойства. Пока это просто стентирование. Три из четырех моих стентов пришлись на лето 2019 года в Покровской больнице. Это был период первой бегловско-пригожинской травли, после моего открытого выступления против Беглова. Я там хорошо провел время: даже в больнице «пригожинские» умудрялись меня снимать. Но, вспоминая об этом, могу сказать, что бывают и более драматичные сюжеты. Жизнь так устроена, мне уже не 20 лет.
«КАРАТЕЛЬНАЯ СТОЛИЦА»
– За неделю до этих событий, 21 апреля, прошли несогласованные протестные акции в поддержку Навального. И только в Петербурге были массовые задержания. Чем это можно объяснить?
– В России устанавливается диктатура карателей. К сожалению, страна разделена на две части. В истории России уже такое было. Есть «земщина» и «опричнина». Те люди, которые избивают нас, относят себя ко второй системе. Беда в том, что их так долго воспитывали в такой неприязни, что иногда они даже не требуют каких-либо распоряжений. Конечно, ситуация 21 апреля нуждалась в приказах более высокопоставленных опричников – и я думаю, что здесь мы можем сократить наш поиск до людей на уровне Петербурга. Вряд ли из столицы должен был кто-то прислать приказ, если в самой Москве в 26 раз меньше задержанных.
Относясь к «земщине», я отлично понимаю, что решения принимаются без меня. Не хотел бы разбираться, кто из бульдогов под ковром в итоге укусил первым, что все вылилось в массовое перекусывание ни в чем неповинного населения. Конечно, это городское руководство. Все они несут ответственность. Даже если представить, что это не Беглов, то зачем такой губернатор, при котором избивают народ?
Самую высокую степень ответственности за то, что Петербург стал не культурной, а карательной столицей России, несет Беглов. Но виновников, конечно, больше. Силовиков назначаем не мы. Но если ты губернатор города, то должен уметь разговаривать со всеми.
– Сейчас Вы – фактически единственный депутат ЗакСа, который открыто поддерживает Навального. Есть ли сочувствие со стороны коллег?
– В ЗакСе ничье мнение, кроме В.В. Макарова, не учитывается. Но Вячеслав Макаров вынужден меня слушать на трибуне. Причем видно, что слышит и реагирует. Но не прислушивается. Когда я говорил: «Не надо, не награждайте тех, кто избивает людей, это плохо кончится», он все равно сделал по-своему. Макаров, как парламентарий, представитель народовластия в нашем городе, дал им возможность не только продолжать, но еще и за это быть поощренными.
История с Навальным носит персональный характер. Она связана с Путиным. Если говорить о Навальном в контексте не лидера политической силы, а человека, который смело пошел наперекор системе, то тут не только я, но и другие депутаты его поддерживают. Например, Борис Вишневский. Они подписывают письма о необходимости допустить врачей, расследовать отравление. Конечно, страшно. Но, как по мне, хуже жить в рабстве и бесправии, подчиняться опричникам, упырям и держимордам. Я прекрасно понимаю, что и для меня гнев власть предержащих может закончиться самыми сложными сценариями в жизни. Но мы же все читали книжки про «добро» и «зло». Меня так воспитали родители. Когда я вижу, что там добро, а там зло, — я не могу принять вторую сторону. В своей политической деятельности я не всегда был безгрешен: тоже пытался отвернуться от каких-то проблем. Но сейчас ведь все видно. На стороне добра – Навальный, на стороне зла – Путин. Как бы ни были неравны силы, я не смогу занять другую позицию.
– 21 апреля пришёл конец несанкционированным митингам?
– Думаю, люди продолжат бороться. Следующий важный этап, как мне кажется, будет связан с сентябрьскими выборами. Общество будет искать возможности выразить свою позицию. Через то же «Умное голосование» – инструмент коллективного гражданского действия. Власти придумывают обманные «Умные голоса», громит штабы Навального (их деятельность, как экстремистских, запрещена прокуратурой, — ред.): они боятся. Как можно сегодня говорить, что сидящий Навальный, – угроза для России в будущем, когда на наших глазах раскручивается маховик политических репрессий, уже массовых? Каждый день кого-то сажают, арестовывают, задерживают, обыскивают, бьют.
Честно: я иногда содрогаюсь, когда слышу лифт на этаже или звонок в дверь. Я понимаю, что за каждым могут прийти, если власть способна на глазах у всего мира так расправляться с Навальным. Поможет только солидарность, которой пока не хватает.
– Вам угрожают причинением вреда близким, обвинениями по делу о «наркотиках», но вы все равно выходите на несогласованные митинги. Почему вы не боитесь?
– Да я боюсь, если честно. Не страшатся только люди, наверное, совсем запредельной смелости из другой Вселенной. Когда ты понимаешь все, что происходит вокруг, ты не может не бояться: за себя, близких. Тот, кто не отдает себе отчет в угрозах – не очень умен. Думаю, во мне больше преодоления страха, чем безоглядной смелости. Я выхожу на [несанкционированные] митинги, потому что подчиняться этим опричникам, упырям, жить в страхе и бесправии для меня еще невозможнее и страшнее, чем сражаться с ними. Сторона добра требует умных и храбрых.
Жизнь много раз подтверждала правильность слов из детской песни: «Всегда иди дорогою добра». Я бы добавил – «как бы ни было сложно».
«ЕСТЬ ВЕЩИ ВАЖНЕЕ МАНДАТА»
– Планируете ли вы баллотироваться осенью и куда именно: в депутаты Госдумы или снова в ЗакС?
– Я настроен на Законодательное Собрание, мне это понятно. Есть округ, в котором я раньше баллотировался, – это Василеостровский район. Но в нем будет Алексей Ковалев или Нэлли Вавилина. А я настаиваю на том, что сильные оппозиционные кандидаты не должны конкурировать между собой на радость единороссам. Я готов уйти в не такой родной мне округ, но в котором я мог бы быть полезен. Я говорю про 21 округ. Тот, где был снесен СКК и погиб Матвей Кучеров.
О думской кампании нужно разговаривать с «Яблоком». Я уже не так наивен и молод, чтобы мечтать выдвигаться и в Думу, и в президенты, и в губернаторы. Я должен соизмерять свои силы и наши общие задачи. Когда есть общая борьба и команда – по-другому заряжаешься.
– Глава «Яблока» Николай Рыбаков подтвердил в апреле ваше выдвижение и сказал, что его «должна предварять публичная позиция по подведению черты и определенных выводов» из-за ситуации 2011 года. Так и будет?
— Да, я готов эту черту подвести. Но соизмеряя важность той ситуации и настоящей. Я имею в виду угрозы. Никаких серьезных проблем я не вижу. Просто сейчас мы ищем формат, как это сделать. Я думаю, что мы достигли общего понимания причин произошедшего в 2011 году. Могу сказать, что это в том числе было следствием моих ошибок. Наши взгляды с партией «Яблоко» на проблемы не всегда сходятся. Но совпадений наших намного больше, чем расхождений. Поэтому этот маленький сюжет с разногласиями надо решить, тогда мы вместе сможем продолжить борьбу.
– Как оцениваете свои шансы?
– Честно, я нахожусь сейчас на той стадии политической деятельности, когда вообще этого не оцениваю. Намного важнее более фундаментальные вещи. Если мне удастся остаться человеком, сохранить внутреннюю гармонию и при этом мандат, это будет идеальным исходом. Я хочу продолжать служить делу, которое считаю важным. Оценивать будут люди. Но между мандатом и гармонией (иногда её ещё называют совесть) я выбираю второе.
– Чего вы ждете от сентябрьских выборов?
– Что касается меня, то победа ради победы или любой ценой – не в моих принципах. За больше 25 лет общественно-политической деятельности мне делали самые разные предложения. Но все они были нацелены «на мандат», а ведь есть вещи и поважнее. Я уже был депутатом 10 лет, поэтому знаю, как жить в самых разных условиях. Меня больше волнует происходящее в стране. Вообще о целях и шансах на выборах я думаю гораздо меньше, чем о судьбе Навального, например. Это хрестоматийно-драматичный сюжет. Я всех своих «патронусов» сейчас отправляю ему. Если он выживет, то сделает очень много хорошего. И силы зла отступят.
– Что помогает вам не терять веру в то, что Россия будет счастливой и свободной?
– У меня есть глубокое убеждение, что это вопрос цены – как бы цинично это ни звучало. Наш народ заплатил, наверное, самую высокую цену разным диктаторам и тиранам. Чужим, а что страшнее всего, – своим. Мы столько исстрадались, у нас было столько крови, смертей, – так что же, мы недостойны счастливой жизни? Уверен, что большинство граждан – «латентные демократы», то есть они хотели бы «убить дракона». Но они не знают, что такое свобода: у них ее никогда не было.
Впрочем, это вопрос борьбы. Когда я выступал против путинских поправок в Конституцию, я выразил надежду, что народ скажет: «Нет последнему диктатору России!». Я искренне в это верю. Но ясно, что дракон не уходит сам. Он всеми конечностями цепляется за власть. На протестных акциях же я понимаю, что шансы высокие. Там столько светлых и в основном молодых лиц. Это такая энергетика! Я понимаю, что эти люди не станут рабами, а значит. Думаю, сейчас власть может держаться лишь на карателях, авторитета у нее очень мало. Всех не перебьют и не пересажают. Просто верю, что страна будет счастливой. Верю, что мы достойны. Единственное беспокойство – что не доживу. Хочется увидеть страну свободной, а не провести всю жизнь в борьбе с темными силами.
– Мы сегодня много говорили о других, а каким достижением в своей общественно-политической деятельности вы гордитесь?
– Если вот так «с ходу», то я горжусь тем, что принимал самое активное участие в том, чтобы башни Газпрома не было на Охте, а Исаакиевский собор не отдали РПЦ. Но все это не связано, к сожалению, с глобальными общественно-политическими сюжетами. В этом плане особых побед пока мы не одержали. Поэтому часто вспоминаю слова из фильма «Собачье сердце»: «Самое главное событие в вашей жизни у вас впереди!»