Максим Резник: я не удивлен историям с участием высокопоставленных чиновников в операциях в недвижимостью //Росбалт

Скандалы, связанные с деятельностью теперь уже широко известного департамента имущественных отношений Минобороны, потрясают Петербург. Транзитом через военных в частные руки ушла часть памятника федерального значения, находящегося под охраной ЮНЕСКО. Однако дело не в конкретных объектах недвижимости, говорят скептики. Петербург не застрахован от «прихватизации» того, что казалось бы, передаче в частные руки не подлежит.

На минувшей неделе экс-министр обороны Анатолий Сердюков приехал на допрос в Следственный комитет России. В качестве свидетеля он отвечал на вопросы о продаже расположенного на территории Таврического сада Домика садовника. Когда Анатолий Сердюков трудился в налоговой системе, там размещалась одна из налоговых инспекций Петербурга. Перед своим перемещением из налоговой службы в Минобороны Сердюков добился передачи этого объекта в ведение своего нового ведомства. Потом здание отремонтировали и продали, по версии версии следствия, по заниженной стоимости.

Согласно постановлению правительства России №527 «О перечне объектов исторического и культурного наследия федерального (общероссийского) значения, находящихся в г. Санкт-Петербурге», вся территория ансамбля, ограниченная улицами Шпалерной (д. 45–47), Потемкинской (д. 2–4), Кирочной (д. 50) и Таврической (д. 8), является федеральным памятником «Таврический дворец». В его состав входит и дом садовника. Объекты наследия общероссийского значения отнесены к федеральной собственности. И приватизировать их нельзя.

Но это по правилам и на бумаге. Пример соседних с домиком теплиц доказывает, что на деле законодательство нарушается. Так, например, с 1996 года работал сельскохозяйственный производственный кооператив «Цветы» — имел договор бессрочного пользования территории. Затем кооператив реорганизовался — стал частной конторой, которая оформила участок в собственность. И это при том, что приватизация по закону была невозможна. Затем контора обанкротилась, участок выставили на торги и Фонд имущества Петербурга ничего противозаконного в них не увидел.

Что касается домика садовника, то он до сих пор значится в списке памятников. Но сначала был передан в пользование налоговой решением КУГИ. А в 2010 году пошел встречный процесс. В петербургское территориальное управление Федерального агентства по управлению госимуществом (Росимущество), созданное в 2009 году, отправила письмо замруководителя федеральной налоговой службы России с просьбой передать Домик садовника из ФНС в ведение Минобороны для «повышения эффективности управления имуществом, надлежащего содержания и использования объектов недвижимости».

Министр обороны Сердюков эту идею поддержал: написал письмо в петербургское Росимущество с просьбой передать здание, мотивируя «необходимостью использования объектов недвижимости в интересах Вооруженных сил». И такая просьба была удовлетворена.

По словам адвоката бывшего военного министра, на допросе в Следственном комитете они применили так называемую комбинированную линию защиты, проигнорировав часть вопросов, воспользовавшись правом не свидетельствовать против себя. Наблюдатели с сожалением отмечают такую же избирательность в применении российских законов.

Депутат петербургского ЗакСа, сторонник «Гражданской платформы» Максим Резник полагает, что не в конкретном объекте недвижимости дело. Он перефразирует известное изречение «друзьям — всё, врагам — закон». «В России действует принцип корпоративного авторитарного государства «друзьям — все, врагам — беззаконие, всем остальным — закон». Поэтому я не удивлен историям с участием высокопоставленных чиновников в операциях в недвижимостью. При этом судебная система не является Фемидой в полном смысле этого слова», — пояснил он.

Отметим, что после назначения Сердюкова в оборонное ведомство в среде военных за ним закрепилось уничижительное прозвище «табуреткин». Однако вряд ли незнанием военной специфики можно объяснить перипетии продажи земель в другой части исторического центра Петербурга — на Васильевском острове вокруг Галерной гавани. Эта территория, несмотря на неприглядный вид, представляет большой интерес для девелоперов. Скорее, дело в уже упомянутом ощущении безнаказанности. А спрос рождает предложение.

Например, если есть желание не просто «прихватизировать» памятник, а застроить территорию, надо соблюдать видимые приличия. На обслуживании интересов желающих построить что-то непременно современное и высокое в историческом центре Петербурга построила свой бизнес ставшая печально известной мастерская Татьяны Славиной. Ее заключения стали участниками не одного архитектурного скандала. По результатам экспертизы получалось возможным застроить часть Таврического сада со стороны Шпалерной улицы — был сделан вывод о целесообразности исключения из границ памятника якобы деградировавшего участка сада. Строительству помешал почти счастливый случай — КГИОП решил не соглашаться с выводами экспертизы, а интересант застройки обанкротился.

Зато гораздо дальше продвинулись дела в другой части сада. И тут уж КГИОП не стал упираться, когда мастерская Славиной рекомендовала изменить режим охранной зоны на режим регулирования застройки. Казалось бы, скучные тонкости и бумажная волокита. Но именно наличие такой бумажки — заключения «независимой» экспертизы — способствовало появлению другого документа. И в конечном итоге — появлению в Таврическом саду крытого «катка имени Газпрома». Против застройки борьбу вел депутат петербургского Законодательного собрания, зампред регионального отделения Всеросийского общества охраны памятников Алексей Ковалев. Он неоднократно обращал внимание городских властей и прокуратуры, в частности, на то, что правительство города нарушало закон, утвердив перечень лакун в границах объединенной охранной зоны Петербурга, где разрешалось новое строительство. И речь в нем, естественно, шла не только о частях Таврического сада.

«Мы не будем застрахованы от повторения таких историй, пока не поменяется политическая система в стране», — пессимистичен Максим Резник.

Но ведь и правда получается, что находящийся у власти чиновник может позволить себе весьма вольно обращаться с законами, а создать видимость легитимности помогут специально обученные для этого люди. При этом даже отстранение от должности вовсе не гарантия того, что чиновник понесет наказание за свои действия. Тем более имеют все шансы «остаться при своих» посредники, которые действовали в интересах высокопоставленных госслужащих. Кто успел, тот урвал.

Источник



comments powered by Disqus