Как работает закон о передаче имущества церквям и какие здания может забрать епархия уже сегодня.
На днях православные активисты при поддержке представителей Русской православной церкви вновь подняли вопрос о передаче Исаакиевского собора в ведомство церкви и обещали, что в этот раз дойдут до суда. «Карповка» решила оценить возможную судьбу нескольких десятков петербургских построек, также имеющих религиозное прошлое, но занятых сегодня кем-то другим. Как закон о возвращении религиозного имущества воплощается в жизнь и стоит ли ждать повсеместного восстановления церквей — в комментариях экспертов.
Нужны крупные вложения
Оценить количество упраздненных церквей в Санкт-Петербурге достаточно сложно, часто современное их состояние не имеет ничего общего с их дореволюционным обликом. Официальной статистики тоже нет, но, если взглянуть на карту Народного каталога православной архитектуры, только на территории Петербурга мы увидим сегодня около 180 перестроенных и отчужденных из ведения РПЦ объектов. Карта не учитывает места, в которых время от времени проводятся службы, поэтому на ней, к примеру, нет Исаакиевского собора.
С 2009 года по всей стране построили с нуля и вернули по закону «О передаче церкви имущества религиозного значения» более пяти тысяч храмов, писали в феврале журналисты РБК, ссылаясь на слова патриарха Кирилла. Согласно данным расследования издания, за последние четыре года православная церковь получила более 270 объектов в 45 регионах страны (самый крупный из них — Троице-Сергиева пустынь), при этом количество объектов, переданных в безвозмездное пользование, превышает количество построек, переданных в собственность РПЦ. Сергей Аноприенко, начальник управления по размещению федеральных органов власти Росимущества, говорил, что в этом нет ничего удивительного, «поскольку в этом случае [церковь] может пользоваться государственным финансированием и рассчитывать на субсидии на восстановление и содержание храмов от властей. Если имущество будет в собственности, вся ответственность ляжет на РПЦ». В 2015 году Росимущество предложило РПЦ взять 1971 объект, однако на момент публикации было подано лишь 212 заявок.
В Санкт-Петербурге сохранилось не так много отдельно стоящих бывших церквей, в 30–40 годы прошлого века многие из них снесли. Внушительное количество точек на карте «Народного каталога» объясняется бывшими дворцовыми и придомовыми храмами, занимавшими когда-то отдельные помещения в особняках. Но по закону РПЦ не имеет на них прав.
Некоторые сохранившиеся отдельно стоящие здания были перестроены до неузнаваемости, но технически даже полная перепланировка не лишает здание статуса бывшей религиозной постройки, так как закон не учитывает степень сохранности внешнего вида. Но едва ли РПЦ станет претендовать на такие объекты, считает градозащитник Борис Вишневский. «[С точки зрения закона] важно только начальное предназначение [здания]. Но, конечно, если радикально изменился внешний облик — вряд ли РПЦ будет интересоваться таким объектом. Слишком много надо в него вложить. РПЦ предпочитает претендовать на объекты в хорошем состоянии, уже отремонтированные за счет государства, вместо того чтобы претендовать на полуразрушенные бывшие церкви», — считает собеседник.
Депутат закса и член приходского совета православной церкви Святителя Петра Митрополита Московского Виталий Милонов комментирует проблему так: «Планы церкви могут коррелировать только с законами, которые действуют в нашей стране, и только с законом о возврате того недвижимого имущества, которое может подлежать возврату. Не более того, за эти рамки мы точно не можем выйти. Но здание, предназначенное для храмового использования, — это здание, которое было построено во имя Господа. И, естественно, оно имеет какие-то сакральные места, как, например, алтарь, освященные места. Что касается в принципе храмов, мое личное мнение — храмы должны быть возвращены церкви».
Защита музейного фонда
Следующим после Смольного собора крупным объектом, переданным в ведение РПЦ, судя по всему, будет Сампсониевский собор. Об этом директор музея-памятника «Исаакиевский собор» Николай Буров говорил журналистам еще в конце января. Однако по закону религиозная организация не может претендовать на объекты Музейного фонда, которых в Сампсониевском соборе очень много, поэтому процесс затягивается.
В таких случаях необходимо время, чтобы найти для экспонатов другое помещение. Однако окончательно «защитить» музей от превращения в действующую церковь экспонаты едва ли смогут, считает депутат закса и градозащитник Максим Резник: «От объектов музейного фонда кое-какая защита есть, конечно. Вот, например, на этой защите сегодня держится Музей городской скульптуры против претензий РПЦ. В общем, это достаточная защита, но все равно, не мытьем, так катанием пытаются обойти этот закон о музейном фонде, только для того, чтобы передать здание церкви».
Милонов же уверен в сотрудничестве церкви и музейного сообщества: «То, что посвящено богу — должно быть отдано богу, для богослужебных целей. Хотя, безусловно, наша дружба, наше соработничество с музейным сообществом не должно быть дисгармонизировано, и церковные объекты, которые представляют из себя некоторые все-таки достопримечательности в туристическом кластере, безусловно, должны быть открыты для всех желающих вместе с духовным и культурным наследием Санкт-Петербурга».
На вопрос о том, что делать со зданиями, в которых сегодня находятся университеты или больницы, депутат ответил миролюбиво: «Я уверен, что РПЦ заинтересована в том, чтобы подобного рода события происходили без конфликта. Постепенно, ко всеобщему согласию и примирению. Никто палкой никого выгонять ниоткуда не будет, это абсолютно точно».
Причины отказа
Градозащитники сходятся во мнении, что закон, о котором идет речь, полностью ориентирован на удовлетворение интересов религиозных организаций. Круг причин для отказа церкви в этом законе действительно достаточно размыт. Отказ обеспечен любой иностранной религиозной организации или же неграмотно оформленному религиозному сообществу. Подающий запрос также обязуется использовать объект только в религиозных целях и ни в каких других. «Одна из причин отказа в передаче, если речь идет о памятниках, — отсутствие охранного обязательства (то есть религиозная организация не может гарантировать, что будет содержать памятник в порядке и реставрировать его)», — объясняет Вишневский.
Общественный резонанс — такой же важный фактор, способный привести к отводу претензий РПЦ, считает господин Резник: «Это зависит от общественной значимости вопроса, насколько общество готово выступать за справедливость. По Исаакиевскому собору была быстрая консолидация общественности в Петербурге, выступавшей против такого рода передачи, и поэтому его не передали. Если бы все было тихо и спокойно, то могли бы и передать. Это от многих факторов зависит, в простом отношении это невозможно оценить». Однако православные активисты поняли это и сейчас сами собираются работать с общественным мнением и заниматься пропагандой, как они сами пояснили 21 марта.
«Карповка» выбрала несколько объектов из Народного каталога православной архитектуры, бывших когда-то в ведении РПЦ. Сегодня их восстановление потребует от нового владельца значительных вложений, но тем не менее, согласно закону, они могут стать объектом имущественного спора.
«Мне ни на что не променять ту заводскую проходную»
Часто просторные залы храмов в 30–40 годы переделывали в индустриальные постройки, техсклады или цеха заводов. Яркий пример — один из цехов завода «Измеритель», расположенный по адресу: Чкаловский проспект, 50. В 1906 году здесь началось строительство отделения Дома милосердия, частью которого должен был стать храм св. Алексия, человека Божьего, архитектором здания был Герман Гримм.
Однако из-за финансовых трудностей к 1911 году удалось завершить лишь верхний храм, а уже в 30-х он был перестроен по проекту Фомичева в современный цех «Измерителя». Сегодня церковное прошлое здания выдает лишь выступающий из главного фасада цилиндр основной части храма — барабана, ранее находящегося под куполом. Слухи о продаже помещений «Измерителя» ходили давно, однако цех все еще функционирует.
Другая похожая история случилась с Церковью Спаса Нерукотворного Образа, находящейся на Волковском кладбище. На смену деревянной церкви, построенной и открытой вместе с кладбищем в 1859 году архитектором Францем Руской, было возведено каменное пятиглавое здание храма. Среди прочего убранства там были три алтарных апсида, сорок окон — по восемь на каждом барабане, фрески с библейскими сюжетами, икона «Анна Пророчица» авторства Карла Брюллова, а также серебряный венок, присланный студентами Московского технического училища на могилу Тургенева, похороненного у стен храма.
В 1934 году специальная комиссия решила, что здание непригодно для эксплуатации, а также не имеет ни художественной, ни исторической ценности, и его решили снести. Само же кладбище решили переделать в парк. Однако процесс сноса затянулся — год в бывшем храме был склад пеньки, затем его отдали предприятию «Монументскульптура» для работ над памятником Кирову. Таким образом здание частично сохранилось — убрали башни и купола. «Монументскульптура» занимает это здание и теперь, дислоцируясь на территории кладбища, но само здание внешне все еще напоминает церковь.
Колокольный звон срывает работу дома культуры
Фитнес-центр на Лесном, 16, еще сохранил отчетливые очертания Церкви Усекновения Главы Иоанна Предтечи. Двухэтажная постройка, рассчитанная на 2000 прихожан, доминировала над всем Лесным проспектом. Храм был отстроен в стиле русского допетровского зодчества, стены были отделаны желтым кирпичом и зеленой глазурованной черепицей, храм имел колокольню и шатры.
В 1927 году недалеко от храма открыли Дом культуры, в котором проходили торжества по случаю десятилетия Октябрьской революции. В 1928 году вышла «Ленинградская правда» с заголовком «Колокольный трезвон срывает работу Выборгского Дома культуры». «Мы никому не мешаем сноситься с богом, как кому заблагорассудится, — говорилось в „Ленправде“. — Но мы категорически требуем, чтобы нам не мешали вести нашу культурную работу. На последнем двухчасовом докладе тов. Молотова большинство присутствующих не могли слышать отдельных мест из его речи. Церковь мешает также расположенному напротив районному Дому молодежи им. Плеханова. Из-за звона совершенно невозможно спокойно отдохнуть после работы живущим вблизи церкви рабочим» (цитата по заметке Сергея Глезерова, «СПб Ведомости», выпуск № 033 от 26.02.2010).
В 1930-х здание перестроили в спортивный зал завода «Красная Заря», после приватизации оно перешло в частные руки. Сегодня здесь располагаются фитнес-клуб «Формула энергии» и школа карате. В 2001 году дом включен КГИОПом в «Перечень вновь выявленных объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность». Никакого интереса по отношению к зданию РПЦ пока что не проявляет, однако активные пользователи сообществ и сайтов, посвященных архитектуре, часто высказывают свое негодование по поводу современного использования конструкции. Религиозное прошлое постройки все еще можно угадать по форме здания и оформлению — характерный арочный бордюр сохранился до сих пор.
Школа боевых искусств, находящаяся на Очаковской, 9, также была когда-то Храмом Тихвинской иконы Божией Матери, сегодня церковь на него не претендует.
Споры о том, было ли здание на Московском проспекте, 25, в котором сегодня находится магазин «Кей», церковью Иверской иконы Божией Матери, или же оно было построено на месте снесенной церкви, ведутся часто. Многие не верят, что религиозную постройку с башнями и куполами можно было настолько изменить, но, если сравнить исторические снимки с настоящим состоянием здания, можно найти связь.
Преподаватель кафедры рисунка, доцент Елена Черная на своей лекции в 2013 году рассказывала: «Церковь Иверской иконы Божией Матери была заложена 17 августа 1886 года. Строилась по проекту епархиального архитектора Николая Никитича Никонова в московском стиле XVII столетия на средства купцов. Но подворье было закрыто примерно в 1930 году, а в 1940-е годы здание было частично перестроено: снесены все купола и ликвидированы церковные элементы на фасаде. Однако его архитектурные формы по-прежнему хорошо читаются. До 2003 года в здании находилось производственное объединение „Орбита“, а с 2003-го и по настоящее время располагается магазин компьютерной техники „Кей“».
Ново-Афонский монастырь, действующий в Абхазии, к подворью которого когда-то принадлежала эта церковь, сегодня не претендует на здание.
А теперь — конструктивизм
Общежитие на Малом проспекте петроградской стороны когда-то принадлежало к подворью Вышневолоцкого женского Казанского монастыря и было Церковью Казанской иконы Божией матери. В 1912 году каменный храм, отстроенный на месте деревянного, был освящен. Он был выполнен в псковском стиле XV века с узкими арочными щелевидными окнами, ломаной кровлей и луковичным куполом на невысоком барабане. Храм был украшен фресками снаружи, что было для того времени новаторским, как и сама роспись.
Но уже в 1923 году он был упразднен и перестроен до неузнаваемости в конструктивистском стиле в общежитие. Сейчас в этом плоском здании розового цвета можно узнать бывшую церковь только по нише над воротами для иконы, здесь располагается общежитие финансово-кредитного техникума.
Это лишь несколько примеров, но по всему городу можно найти бывшие церкви: часто в их зданиях располагаются школы, больницы, университеты и даже театры. Есть места, занятые сегодня государственными организациями.
«Чем руководствуется РПЦ, когда подает заявление? Думаю, в первую очередь выгодой: как уже сказано, большей частью они претендуют на имущество, находящееся в хорошем состоянии и расположенное в хорошем месте», — говорит Борис Вишневский. Максим Резник соглашается с коллегой: «Насколько я могу судить, сегодня бюрократы от РПЦ, они в большей степени претендуют на то, что может приносить доход, а не то, во что нужно вкладывать».
О перспективах решения ситуации с бывшими церквями Резник рассуждает двояко: «То, что интересы РПЦ надо учитывать — это понятно, но они не должны быть исключительными. Мы этому сопротивляемся, борьба продолжается, конечно. Хотелось бы, чтобы музейный фонд и культурное достояние были защищены от таких вот императивных посягательств, которые не требуют обсуждения. Типа отдайте, и все».